Рай не на небесах, он на земле... главное его не растоптать
читать дальше14:33 Читая Соуль...
Бьюсь в стекло, как голубь окольцованный крылом,
Вот еще немного и в небо вылечу я прочь.
Вот и воля... всё... да под распахнутым окном
Машет мне рукою дочь...
Александр Розенбаум
Несколько лет тому назад я понял, что дети, которые лет на шесть-восемь младше меня, на порядок умнее. На порядок интереснее, остроумнее и глубже. Я покидал затхлые стены университета и бежал в школу, к своим классам. Я бежал от серых глаз, от разговоров, кто с кем трахается и какие бабы суки, а мужики козлы, бежал от мата и цинизма, от равнодушия и какой-то такой безысходной пустоты...
Я приходил в гимназию, раздевался и шел в класс, перекидываясь по дороге шутками с гимназистами, опрокидывал журнал и учебник на стол, потом старался заполнить доску до звонка. Звонок... Любимые классы - восьмой, десятый и одиннадцатый. Это что-то... Нежный, искрометный юмор, живые, веселые глаза, маленькие скандалы, шумные споры и море тепла... Я окунался в этот мир, стряхивая с себя усталость и раздражение, находя в этих стенах больше понимания, чем среди своих расфуфыренных и самовлюбленных сверстников...
Читая дневники, всё больше замечаю, насколько глубже мысли и ярче образы тех, кому сейчас от пятнадцати до девятнадцати, насколько больше там свежести и света, насколько больше искренности в чувствах и эмоциях, насколько меньше желания казаться...
Я поднимаю голову и окидываю взглядом свой офис. Это большой зал, разделенный перегородками как в кино на несколько секций и блоков. Туда-сюда ходят люди. Я смотрю в их глаза и понимаю, что что-то не так. Кто-то радуется, кто-то о чем-то думает, кто-то скучает, слушает музыку или пишет отчет. Но у всех, абсолютно у всех в глазах чувствуется еле уловимая тревога. Она здесь витает в воздухе, давно став общим фоном. Мир взрослых - это мир постоянной тревоги. Тревоги за свое будущее, за работу, мнение начальства и соседей. Каждый боится совершить ошибку, сказать что-то не так, чего-то не понять. Это повсюду - я выхожу на улицу и вижу это в глазах прохожих и своих знакомых, в глазах чужих мне людей. В каждом живет кусочек страха. Этот страх присутствует во всем, отнимая у нас жизнь. Мы боимся ошибок, глупостей и мнения окружающих, каждый день теряя чувство реальности. Мы смеемся, но не до конца, мы любим, но не до смерти, мы сочувствуем, но как-то ненастояще. Тревога и страх, впитываясь в нашу жизнь, заражает все какой-то ущербностью, ненастоящностью, неправдой...
Подумалось сегодня - в отличие от взрослых, у детей не бывает депрессий, ибо они... не боятся. Они не боятся жить, понимаете? Им не страшно быть какими-то, неважно какими. Им не страшно ошибаться и глупить, их не интересует чье-то мнение, ибо они умеют жить и так, им не стыдно плакать и сочувствовать. Им не стыдно быть...
Я так устал бояться... Устал от этого ощущения тревоги. Так хочется порой смеяться от души и расплакаться если плохо прямо в офисе. И плевать, что подумают, плевать, сколько мне там лет и какого пола - мне осточертела эта ущербная жизнь без настоящего смеха, настоящих слез, чистого юмора и настоящей доброты. Я задолбался постоянно оглядываться на чье-то мнение, фальшиво улыбаться и соглашаться там, где несогласен. Это только ребенок мне мог сказать: "Я не буду это говорить - это же неправда...", так, что мне стало стыдно. Это только там желание правды поднимало девчонку, кричащую на весь класс: "Гонево это всё! Не так всё было!" Это только там, в абсолютной тишине контрольной, у меня, внешне скучающего и безразличного, вдруг тихо и нежно спрашивалось: "У Вас что-то случилось, да?"
Да. У меня что-то случилось. С каждым годом я всё больше научаюсь лгать и притворяться, тасовать образы и безразлично сочувствовать. Да, случилось - все меньше и меньше во мне от той радости и любви к жизни и людям, все меньше и меньше меня самого. Сердце истосковалось по настоящей любви, чистому юмору, по искренности и теплу...
И сейчас, перечитыва дневники тех, кто младше меня, я понимаю, как много потерял за это время, ничего не приобретя особо взамен. Мне интересны эти люди, их мысли, их категоричность и непреклонность, их любопытство, их эмоции, их глаза. Мне есть чему у них учиться, мне есть, что с ними обсудить. И не страшно показаться глупым, как не страшно остаться в дураках. С искренними и добрыми людьми ничего не страшно. А мои взрослые сверстники... Да, они хорошие, и даже где-то там считают также, но... Это не то. Мне не о чем с ними разговаривать, а обсуждать одно и то же я устал. Со взрослым человеком и поговорить не о чем...
Что это? Не знаю... Тоска по правде, по искренности, по любви... Желание быть собой и жить по-настоящему, а не понарошку. Я устал играть во взрослые игры, устал от страха и тревоги, устал от одиночества. Хочется быть просто счастливым...
Мир юности состоит из окон и дверей, мир взрослых - из стен и перегородок.
---------------
Александр Розенбаум - Коллаж
Машина Времени - Не плачь обо мне
Чиж - Прогулка по Одессе
Бьюсь в стекло, как голубь окольцованный крылом,
Вот еще немного и в небо вылечу я прочь.
Вот и воля... всё... да под распахнутым окном
Машет мне рукою дочь...
Александр Розенбаум
Несколько лет тому назад я понял, что дети, которые лет на шесть-восемь младше меня, на порядок умнее. На порядок интереснее, остроумнее и глубже. Я покидал затхлые стены университета и бежал в школу, к своим классам. Я бежал от серых глаз, от разговоров, кто с кем трахается и какие бабы суки, а мужики козлы, бежал от мата и цинизма, от равнодушия и какой-то такой безысходной пустоты...
Я приходил в гимназию, раздевался и шел в класс, перекидываясь по дороге шутками с гимназистами, опрокидывал журнал и учебник на стол, потом старался заполнить доску до звонка. Звонок... Любимые классы - восьмой, десятый и одиннадцатый. Это что-то... Нежный, искрометный юмор, живые, веселые глаза, маленькие скандалы, шумные споры и море тепла... Я окунался в этот мир, стряхивая с себя усталость и раздражение, находя в этих стенах больше понимания, чем среди своих расфуфыренных и самовлюбленных сверстников...
Читая дневники, всё больше замечаю, насколько глубже мысли и ярче образы тех, кому сейчас от пятнадцати до девятнадцати, насколько больше там свежести и света, насколько больше искренности в чувствах и эмоциях, насколько меньше желания казаться...
Я поднимаю голову и окидываю взглядом свой офис. Это большой зал, разделенный перегородками как в кино на несколько секций и блоков. Туда-сюда ходят люди. Я смотрю в их глаза и понимаю, что что-то не так. Кто-то радуется, кто-то о чем-то думает, кто-то скучает, слушает музыку или пишет отчет. Но у всех, абсолютно у всех в глазах чувствуется еле уловимая тревога. Она здесь витает в воздухе, давно став общим фоном. Мир взрослых - это мир постоянной тревоги. Тревоги за свое будущее, за работу, мнение начальства и соседей. Каждый боится совершить ошибку, сказать что-то не так, чего-то не понять. Это повсюду - я выхожу на улицу и вижу это в глазах прохожих и своих знакомых, в глазах чужих мне людей. В каждом живет кусочек страха. Этот страх присутствует во всем, отнимая у нас жизнь. Мы боимся ошибок, глупостей и мнения окружающих, каждый день теряя чувство реальности. Мы смеемся, но не до конца, мы любим, но не до смерти, мы сочувствуем, но как-то ненастояще. Тревога и страх, впитываясь в нашу жизнь, заражает все какой-то ущербностью, ненастоящностью, неправдой...
Подумалось сегодня - в отличие от взрослых, у детей не бывает депрессий, ибо они... не боятся. Они не боятся жить, понимаете? Им не страшно быть какими-то, неважно какими. Им не страшно ошибаться и глупить, их не интересует чье-то мнение, ибо они умеют жить и так, им не стыдно плакать и сочувствовать. Им не стыдно быть...
Я так устал бояться... Устал от этого ощущения тревоги. Так хочется порой смеяться от души и расплакаться если плохо прямо в офисе. И плевать, что подумают, плевать, сколько мне там лет и какого пола - мне осточертела эта ущербная жизнь без настоящего смеха, настоящих слез, чистого юмора и настоящей доброты. Я задолбался постоянно оглядываться на чье-то мнение, фальшиво улыбаться и соглашаться там, где несогласен. Это только ребенок мне мог сказать: "Я не буду это говорить - это же неправда...", так, что мне стало стыдно. Это только там желание правды поднимало девчонку, кричащую на весь класс: "Гонево это всё! Не так всё было!" Это только там, в абсолютной тишине контрольной, у меня, внешне скучающего и безразличного, вдруг тихо и нежно спрашивалось: "У Вас что-то случилось, да?"
Да. У меня что-то случилось. С каждым годом я всё больше научаюсь лгать и притворяться, тасовать образы и безразлично сочувствовать. Да, случилось - все меньше и меньше во мне от той радости и любви к жизни и людям, все меньше и меньше меня самого. Сердце истосковалось по настоящей любви, чистому юмору, по искренности и теплу...
И сейчас, перечитыва дневники тех, кто младше меня, я понимаю, как много потерял за это время, ничего не приобретя особо взамен. Мне интересны эти люди, их мысли, их категоричность и непреклонность, их любопытство, их эмоции, их глаза. Мне есть чему у них учиться, мне есть, что с ними обсудить. И не страшно показаться глупым, как не страшно остаться в дураках. С искренними и добрыми людьми ничего не страшно. А мои взрослые сверстники... Да, они хорошие, и даже где-то там считают также, но... Это не то. Мне не о чем с ними разговаривать, а обсуждать одно и то же я устал. Со взрослым человеком и поговорить не о чем...
Что это? Не знаю... Тоска по правде, по искренности, по любви... Желание быть собой и жить по-настоящему, а не понарошку. Я устал играть во взрослые игры, устал от страха и тревоги, устал от одиночества. Хочется быть просто счастливым...
Мир юности состоит из окон и дверей, мир взрослых - из стен и перегородок.
---------------
Александр Розенбаум - Коллаж
Машина Времени - Не плачь обо мне
Чиж - Прогулка по Одессе